В последние годы появилось много публикаций, связанных с развитием нефтедобычи в Юго-западной Якутии, а также в честь юбилейных дат. О работе Среднеленской экспедиции, о её вкладе в создание ресурсной базы для нефтедобычи в этом регионе практически нигде не упоминается. А ведь она уже к началу 80-х располагала серьёзным производственным и кадровым потенциалом и выполняла половину, а порой – и больше, объёма бурения объединения «Ленанефтегазгеология». Экспедицией открыта большая часть известных на сегодня месторождений нефти и газа. Я не располагаю достаточным объёмом информации, а память, к сожалению, подводит. Но я старался хотя бы фрагментарно показать условия, в которых формировался и работал коллектив.
В ноябре 1972 года я прилетел в Ленск с приказом о назначении начальником Среднеленской нефтегазоразведочной экспедиции. Дорога из аэропорта в город проходила по тайге. Неожиданно для меня открылась панорама Ленска и красивейший вид на Лену и её правый гористый берег, сплошь покрытый лесом. Это была настоящая тайга, о которой я много слышал и читал, но увидел впервые. Ещё в Якутске мне говорили, что Ленск – это якутская Швейцария. Не был в Швейцарии, но окрестности Ленска красивы и зимой, и летом. Как и было положено, в первую очередь я представился в райкоме КПСС, где меня принял второй секретарь.
М. Губкин – геолог, коренной ленчанин. Райком активно поддерживал создание в Ленске нефтеразведочной экспедиции и всячески помогал в её становлении. Он тут же познакомил меня с первым секретарём райкома В. Загайновым и председателем райисполкома И. Рудых – об этом человеке можно писать целую книгу. Марат Павлович вкратце рассказал о городе и районе, обратил внимание на тяжёлое положение экспедиции: «В 1972 году она набурила всего около 3 300 м, в коллективе появились пессимистические настроения, их надо переломить». М. Губкин пригласил меня посмотреть город – думаю, с целью показать мне площадку, выделяемую экспедиции под застройку микрорайона. Эта территория раньше служила аэродромом и находилась вдоль речки Мухтуйки. Здесь было всё, кроме тепла. Я спросил, как это место называется. Не раздумывая, он ответил: «Назовём его «Старый порт». Так и был назван первый микрорайон нефтегазоразведчиков.
Экспедиция была образована в апреле 1972 года приказом Мингео РСФСР на базе участка бурения. Первоначально этот участок был в ведении Криволукской нефтеразведочной экспедиции треста «Востсибнефтегазразведка», потом его передали Якутии, подчинив Северо-Якутской НРЭ.
Костяк экспедиции составляла бригада В. Кузьмина, начальника участка, а также и. о. начальника экспедиции Н. Буравлева. Основные кадры были из Иркутской области.
После выхода приказа Мингеологии РСФСР новый коллектив был усилен специалистами Вилюйской экспедиции. Главным инженером назначили В. Маслова, его жена стала начальником планового отдела. Главным энергетиком назначили Н. Посвятовского, главным механиком – В. Резуна. Главным геологом был В. Токин – молодой, энергичный специалист. Его жена работала старшим геологом отдела. Начальником ПТО экспедиции стал Ф. Аминов, его жена – тоже буровик – работала инженером отдела. Среднее звено было немногочисленно: старший инженер по испытанию скважин А. Абжибаров, старший инженер по бурению В. Инешин и старшие геологи В. Тюрин и В. Сватко. Был у нас в экспедиции ещё один очень востребованный человек – Ф. Асылгареев, практик, бывший старший дизелист буровой бригады.
Производственная база представляла собой довольно внушительную территорию, на которой находились небольшая одноэтажная контора, два деревянных гаража, маленькая мастерская, домик для радиостанции и четырёхквартирный жилой дом. Главная достопримечательность – купейный цельнометаллический пассажирский вагон, оставшийся, видимо, от энергопоездов. Складских помещений не было, небольшой запас материалов и запчастей находился под открытым небом, а точнее – под снегом. Конечно, какой-то запас был на буровых.
Совершенно понятно, что всё это вместе не обеспечивало работу даже небольшого участка глубокого бурения, а главное – в экспедиции совершенно не было жилья: ни на балансе, ни по факту. Да и строить его было некому.
Я собрал коллектив, мы познакомились, поговорили о состоянии дел. Пессимизм, конечно, присутствовал, но были на то и основания. На 1973 год экспедиции был установлен план бурения в объёме 19 000 погонных метров – это почти и шесть раз превышало фактически выполненный объём бурения 1972 года. План прироста запасов газа – 10 млрд. кубометров. План не был подкреплён ни материальными ресурсами, ни кадрами, но, как говорят, «глаза боятся, а руки делают»! Мы решили, что, несмотря на отсутствие жилья, будем приглашать специалистов, в первую очередь – буровых мастеров, начальников пока несуществующих служб и отделов. Расчёт был на их помощь в комплектовании экспедиции кадрами.
Вопрос обеспечения экспедиции материально-техническими ресурсами оставался открытым. Я поехал по объектам, начал с вышкомонтажников. В монтаже была буровая Nº 3 на Среднеботуобинском месторождении. Там работала бригада прораба М. Коваля – люди опытные, работали хорошо, но меня поразили условия быта. Жили они в большой палатке, которая отапливалась железной печкой, правда, палатка была утеплённая, но и мороз был сорокаградусный. Никаких жалоб на условия не было: все понимали ситуацию и надеялись на перемены к лучшему. Буровых установок не хватало на плановый объём бурения, работой бригада была обеспечена только на первое полугодие 1973 года – это их больше всего и беспокоило. Я объяснил, как мог: Министерство и трест принимают экстренные меры для оказания помощи экспедиции, в Усть-Кут прибывают грузы в наш адрес, в том числе – буровые установки. Изыскиваются возможности доставки грузов в Ленск до наступления навигации.
Затем я побывал в бригаде В. Кузьмина. Несмотря ни на что, бригада работала, жила в вагончиках, везде был порядок – чувствовалась рука хозяина. Семьи их проживали в посёлке Северная Нюя, как и большая часть личного состава экспедиции. Их интересовало, что будет с ними и посёлком. Я обещал прояснить этот вопрос в ближайшее время. Пообщался и со второй буровой бригадой мастера С. Кривоносова.
Посетил я и посёлок Северная Нюя, расположенный в 25 км от города по трассе «Ленск – Мирный». Когда-то здесь был большой участок леспромхоза. Оставленные дома были использованы ещё участком бурения, а затем – экспедицией. Дома старые, бревенчатые, но тёплые. Место было уж очень красивое. Посёлок стоял на берегу реки Нюи – быстрой, довольно широкой, но с солоноватой водой. Питьевую воду возили из Ленска. С районным центром была связана вся жизнь посёлка: школа, детсад, работа, магазины. В общем, людям было чем возмущаться и на что жаловаться. Я твёрдо пообещал им, что в 1974 году переведём их в Ленск.
На тот момент я и сам поверил, что отселение возможно. Встретившись с начальником аэропорта «Усть-Кут» Игорем Спиченко, я быстро договорился о порядке совместной работы, он оказал нам большую помощь и поддержку. Воздушный мост заработал, но разгрузка шла медленно – ещё не приработались. Первыми рейсами самолётов были переброшены бульдозеры, следом пошли буровые установки. Ещё в начале своей работы я, по рекомендации М. Губкина, принял на должность начальника автобазы К. Шелевого – человека известного и уважаемого в этих краях. Участник Великой Отечественной войны, награждённый орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу», долгие годы он работал в управлении «Алмаздортранс», был и начальником автобазы. Безусловно, район нашей деятельности и условия работы он знал хорошо, а как старожил города и Ветеран освоения алмазного края знал всех и вся, не только транспортников. К работе он приступил сразу. Положение на транспорте улучшалось: откуда-то появлялись запчасти, где-то ремонтировались и выходили в рейс наши машины, долгое время стоявшие под забором, появились контуры автопредприятия. Доля транспорта экспедиции в автоперевозках возросла.
Улучшилось положение и по другим направлениям. Строительная бригада Г. Куксина уже приступила к строительству двух одноэтажных четырёхквартирных домов по улице Дружбы в городе, что было как нельзя кстати. В январе-феврале 1973 года по вызовам приехали несколько очень нужных специалистов. Начальником турбинного цеха назначили Е. Рябиченко. Конечно, никакого цеха не было, и он предложил ремонтировать турбобуры прямо на буровых – работа и трудная, и опасная, но выхода не было. На должность начальника механического цеха был приглашён П. Лерчак, и все мы убедились, что и наша маленькая механическая мастерская может при квалифицированном руководстве работать гораздо производительнее. Заполнили очень важную вакансию начальника тампонажного цеха: по навигации ожидалось новое поступление техники, поэтому назначение опытного специалиста Н. Киреева было как нельзя кстати. Из Белоруссии подтянулись В. Разнатовский и В. Чубриков. Вслед за этими людьми из Украины и Белоруссии начали подтягиваться и очень нужные нам специалисты: буровые мастера В. Остапенко, Н. Журавлёв, Е. Воронин, прорабы вышкостроения В. Карпенко, П. Колчанов с сыном, бурильщик Ф. Огнев. Из Узбекистана прибыл В. Зеленский. С их помощью мы комплектовали бригады буровиков и вышкостроителей. По рекомендации В. Токина из Вилюйской экспедиции мастерами по испытанию скважин приняли Р. Хурамшина и В. Третьякова. Уже в марте начала работать вышкомонтажная бригада В. Карпенко.
С большим напряжением прошла навигация. Именно в 1973 году был заложен фундамент, обеспечивающий работу СЛНГРЭ. Пробурили 19 200 м при плане 19 000, при годовом задании по приросту запасов газа 20 млрд. кубометров фактическое выполнение составило 40 млрд. кубометров, были смонтированы 10 буровых установок и закончено бурение 8 скважин, успешно выполнен план по испытаниям скважин. Выполнены все финансовые показатели. Наивысшего результата добилась буровая бригада В. Г. Кузьмина, пробурив 7 910 погонных метров и тем самым перекрыв показатель средней проходки на бригаду в год, установленный Министерством геологии СССР (7 500 метров). Выше всех похвал сработала бригада мастера Н. Журавлёва, пробурив 5 750 метров. Буровые бригады В. Остапенко, С. Дорошенко свои задания тоже выполнили. Этими бригадами и был, в основном, взят годовой план по бурению экспедиции в целом. В вышкостроении лучшей была признана бригада М. Коваля, хорошо проявила себя и бригада В. Карпенко.
Стабильно работал коллектив по испытанию скважин под руководством А. Абжибарова, самоотверженно трудились строители. В конце года были введены в эксплуатацию два общежития на 40 мест каждое, создан задел на 1974 год. Начальник автобазы К. Шелевой со своими ребятами в тяжелейших условиях пробил зимник на новую Верхневилючанскую площадь протяжённостью около 100 километров и подготовил площадку для строительства буровой.
Результаты 1973 года вселили в коллектив уверенность, что можно и в самых сложных условиях справляться с поставленными задачами. По результатам года 13 работников Среднеленской экспедиции были отмечены правительственными наградами: орден Ленина был вручён В. Кузьмину, буровому мастеру, орден Трудового Красного Знамени – вышкомонтажнику Н. Кополовцу, водителю В. Ушнурцеву, бурильщику В. Потёмкину. Бригадир вышкомонтажников М. Коваль, бурильщики А. Власов и М. Старовойтов, токарь П. Носуль были удостоены ордена «Знак Почёта». Медаль «За трудовую доблесть» получил дизелист С. Беляев, медаль «За трудовое отличие» – механик автобазы В. Колпаков, дизелист В. Горбунов, машинист котельной установки Л. Лукьянцева. Мне вручили орден Трудового Красного Знамени.
В этом коллективе стали бурильщиками и набрались опыта В. Потёмкин, А. Власов, А. Газизов, М. Старовойтов, дизелисты В. Швец и А. Рыжинский. Подрастала в бригаде и молодёжь, набиралась мастерства. Домом родным стала бригада для Л. Лукьянцевой и её сына Николая, в будущем он стал хорошим бурильщиком. Вскоре его вахта заняла первое место в республике по производственным показателям. В. Кузьмин ещё до работы в СНГРЭ имел правительственные награды: орден «Знак Почёта» и медаль «За трудовую доблесть».
Не могу не упомянуть В. Потёмкина — лучшего бурильщика экспедиции. Много лет работал в бригаде В. Кузьмина, начинал с должности помощника бурильщика. Человек он собранный, спокойный и очень уважаемый в бригаде. Как-то в Ленск прилетел П. Таксиор с крупным профсоюзным деятелем из Москвы и председателями профкомов треста и теркома. Решив вопросы в Ленске, они попросили показать буровую, полетели к В. Кузьмину. В помещениях и на буровой был порядок. Всех заинтересовала работа вахты. Был спуск инструмента, работала вахта В. Потёмкина. Действовали слаженно, чётко, с огоньком: все стояли и любовались. Казалось, что талевая система ходит вниз-вверх без остановки. Кто-то из приезжих даже крикнул: «Это же песня!». Через два года у Виктора Ивановича неожиданно, без видимых причин отнялись ноги. Ему сделали две операции, но, к сожалению, улучшения не последовало. После выхода из больницы отправили его в Крым на реабилитацию, всюду его сопровождал представитель бригады. Обладая огромной силой воли, Виктор Иванович научился обслуживать себя, освоил протезы, вождение автомобиля с ручным управлением, всегда рядом с ним была бригада. Через несколько лет сестра увезла Виктора Ивановича из Ленска.
Работал у нас радистом и ветеран экспедиции В. Саяпин. Участник Великой Отечественной войны, был снайпером, имел ранение. Жил он с женой в вагончике на буровой, перевозили его вместе с бригадой. Считал себя старожилом, знал, что делается на объектах. В эфире часто звучал его голос: то отчитывал кого-то, то поправлял, когда говорили неправду. Пережил он и страшную авиакатастрофу: летел из Москвы на самолете «Ил-18», и где-то в районе Новосибирска ночью самолёт совершил вынужденную посадку. Как он рассказывал, рядом с ним была молодая женщина, они вцепились друг в друга и остались живы. Он получил переломы, сотрясение мозга, что отразилось на его здоровье. Был он заядлым охотником. В 1975 году у меня обнаружили язву желудка. Саяпин передал мне с буровой огромную чагу весом килограмма 3-4 и двух глухарей (копылух) и написал печатными кривыми буквами записку с многочисленными ошибками: «Ты пей чагу и ешь копылух, и будешь здоров». Когда начала создаваться современная связь, В. Саяпин собрался уезжать. Я, да и не только я, предлагал остаться. Но он уехал, перестал звучать в эфире его голос, и как-то стало не хватать этого доброго, беспокойного и настрадавшегося человека, да и радист он был отменный.
По итогам 1973 года СЛНГРЭ завоевала первое место по Министерству геологии СССР с вручением переходящего Красного Знамени и премии. Высокий темп работ экспедиция старалась поддерживать.
На 1974 год план экспедиции был установлен в объёме 30 000 погонных метров, предусматривалось строительство 17 буровых, прирастить 40 млрд. кубов газа. Начали год неплохо: план трёх месяцев выполнили досрочно. Начата бурением скважина № 601 Верхневилючанской площади. Результатов бурения ждали с нетерпением. Но при забое в 680 м произошёл выброс газа с возгоранием, в результате буровая за несколько минут превратилась в груду металла. К счастью, обошлось без жертв. Три человека получили ожоги, но у них всё закончилось благополучно. Устье скважины не было оборудовано противофонтанной арматурой.
Но годовое задание должно быть выполнено. Через несколько дней из Тюмени прибыли специалисты военизированной части по тушению нефтяных и газовых фонтанов. Главная цель прилетевших специалистов – оборудовать устье скважины и подготовить его для глушения фонтана. Для этого надо было разобрать целую гору искорёженного огнём металла и очистить пространство вокруг горящей скважины. Этой опасной работой они и занялись.
К счастью, в струе газа вскоре появились признаки пластовой воды, постепенно объём её в газе увеличивался, и наконец, скважина перестала фонтанировать. Пространство вокруг скважины было расчищено от металла. Ствол скважины был залит цементом, устье оборудовано согласно инструкции. Мы помогли Н. Григорьеву вывезти оборудование и личный состав военизированной части. Как оказалось, это была не залежь, а небольшой газовый пузырь. Председатель комиссии А. Шмарёв собрал совещание, указал на недостатки, объявил наказания и отбыл в Москву. Работал фонтан не более 3-4 недель, но нанёс очень большой материальный ущерб и отрицательно повлиял на работу всей экспедиции, да и треста. Мы лишились буровой установки, бурильных труб и всего, что находилось в непосредственной близости от скважины, задержали буровую бригаду, затратили материальные ресурсы, что осложнило работу экспедиции и в 1975 году.
Чувствуя, что план 1974 года по бурению нам не вытянуть, основные ресурсы сосредоточили на скважинах, которые решали задачу прироста запасов газа. До конца года бурение мы подтянули, пробурив почти на 5 000 метров больше, чем в 1973 году. План по испытанию скважин и приросту запасов был выполнен.
Продолжение следует.
Из книги «С Ленском связанные судьбы» (2012 г.).